В деревне Трестьяны люди жили совершенно разные, но один из них выделялся более всех. Звали его Михаил Андреевич Цветков, а для всех местных - Андреич.
Конечно, немалая часть деревни очень любила квасить все свободное время. Немалая же часть деревни любила квасить больше положенного, а ещё одна немалая часть квасила так, как первым двум немалым частям и не снилось. По иронии судьбы, Михаил Андреевич относился к третьей группе, что сыграло в нашей истории решающую роль.
Случилось так, что в деревне Трестьяны снимали несколько очень важных эпизодов одного фильма именитого режиссера, после чего деревенька проснулась знаменитой и туда ломанулись туристы. Понятное дело, что ехать за тридевять земель ради трёх оставшихся после съёмок декораций было бы странно, но ездить в нее стали благодаря невероятно живописным видам в этой самой деревне - величественная чистая Волга, огибающая всю деревню, которая была на небольшом холме, поля с пшеницей, раскиданные снизу и практически непроходимый нетронутый лес с кучей озёр и маленькими речушками. Посмотреть и правда было на что. Туристов, кстати, размещали же сами местные - всем сплошная польза.
Конечно, не все могли вести подобные дела, поэтому принимали туристов самые приличные из всей деревни люди. Михаил Андреевич, как было ранее сказано, относился к группе полностью противоположной, что вновь осложняло ситуацию. А осложнять было что.
Все началось довольно давно. Жаркий летний день. Пчёлки перелетают с цветка на цветок, коровки пасутся в поле, коты ходят с участка на участок, собаки спят в своих будках, а банда местных алкашей уселась с прохладительными напитками около местного магазина. Главарь банды - Дмитрич - разливал всем участникам своей группы живительный этиловый спирт в соответствии с их положением в коллективе. Более мудрые и опытные получили по стакану, обычные мужики получали по рюмке, а новички и наказанные за прошлые недостойные деяния лишь по наперстку. Авторитет Дмитрича был непреклонен, поэтому его решение никто не оспаривал.
Когда Дмитрич разливал живительную влагу, то обратил внимание, что куда-то запропастился ветеран запойных войн Андреич. Его ждали почти час, но не дождались и стали пить без него. На втором часу философских бесед о преимуществах водки "Пшеничная" над "Московской", к банде алкашей со всех бежал Михаил Андреевич с выращенными глазами. Все сильно удивились абсолютно трезвому Андреичу, судя по тому, с какой скоростью он бежал.
- Мужики! Он вон! Вон там! Мужики! Вон там! - кричал Андреич и показывал куда-то в сторону леса.
Мужики тут же повскакивали.
- Кто там? - спросил его Дмитрич, - медведь? Волк? Кабан? Охотников звать, Миш?
- Да какой там! Он! - Андреич добежал до компании, но очень сильно запыхался и никак не мог отдышаться.
- Давай, Миш, глубоко вздохни и скажи...
- Снежный человек!
Сразу же смутились все присутствующие.
- Кто? - тут, наверное, протрезвел даже сам Дмитрич.
- Снежный человек! Ну, как его...Етить! Йети! Во!
- Снежный человек, - скептически повторил Дмитрич, - понятно. Андреич, да ты до белой горячки допился.
- Да он правда там был, ну!
- Да я верю, верю. Мужики даже не сомневаются. Ты это, Андреич, сходи проспись что ли...
- Да я видел, разговаривал с ним!
И с тех пор пытался всех Михаил Андреевич убедить в том, что он видел снежного человека, да не просто видел, а ещё общается и поныне. Местные первое время посмеялись, потом рукой махнули, туристы с удовольствием слушали байки от него про снежного человека и хохотали в полный голос, а сам Михаил Андреевич лишь тосковал, что ему никто не верил. Даже, кстати, родная жена, которая его закодировала и теперь к свежим историям от него про йети относилась как к остаткам алкогольного психоза, которые будут преследовать его до конца жизни.
Раз за разом уходил от общества Михаил Андреевич в лес на одну опушку неподалеку. Раньше доставил целую чекушку и тихонько пил, а сейчас приходил то с кефиром, то с квасом, то с морсом, грустно глядел вдаль и размышлял. Сегодня вообще чай в термос налил. Сидит, смотрит, жуёт бутерброд. Сзади раздался хруст веток и шелест травы.
- Что, Миш, опять не верят? - раздался знакомый басистый голос.
- Не, никак.
- Да ты не переживай, - на его плечо опустилась огромная мохнатая рука, - ты-то в меня веришь. Вот я и прихожу.
Снежный человек уселся рядом с Михаилом Андреевичем, достал горсть ягод и стал беседовать с ним обо всем подряд.
